Жительница Красноярска подала в полицию заявление об изнасиловании в баре. Дело возбуждать не стали, а другие посетители посмеялись над девушкой
В феврале в соцсетях благотворительного проекта «Не виновата» в Красноярске появилась история двух девушек: они рассказывали, что в местном баре GetHigh выпили алкоголь с неизвестным составом и странно себя почувствовали, после чего одну девушку, как она говорит, изнасиловали в баре, а другую увезли в незнакомое место и попытались изнасиловать. «Коса» выяснила, что с ними произошло дальше, и рассказывает, как жительницы Красноярска прошли через издевательства, обвинения и столкнулись с недоверием полиции.
Подписывайтесь на «Косу» в телеграме, чтобы не пропускать новые тексты!
Вечеринка «для девочек»
Татьяна (имя изменено) — художница из Красноярска — рассказывает, что в ночь с 11 на 12 февраля она вместе с подругой Аленой пришла в бар GetHigh (англ. «Получи кайф»). Их привлекла афиша — на ней говорилось, что в баре проходит вечеринка «для девочек», а парням на нее вход платный (действительно, в те выходные бар анонсировал мероприятия Soul Girls с бесплатным входом для девушек).
«Обстановка там была как всегда в клубах, — говорит Татьяна. — На входе фейс-контроль. В гардеробе — молодая девушка и несколько охранников. Мы повесили вещи и спустились на цокольный этаж».
Там, по словам девушки, они с подругой прошли к бару и стали выбирать напитки. Они хотели взять коктейли, но цены оказались «довольно завышены». Тогда Татьяна и Алена взяли бутылку настойки. Она была дешевле, и подруги подумали, что сотрудники бара, скорее всего, делают ее самостоятельно.
«Нам предложили на выбор облепиховую или ананасовую, — вспоминает Татьяна. — Мы взяли ананасовую. Напиток принесли, и нам показалось, что он странно пахнет — как будто чем-то аммиачным. Мы спросили про состав, но бармены не смогли сказать, что в настойке. Я решила: наверное, это какой-то растительный ингредиент».
Бармены, по словам Татьяны, также предложили добавить в напиток кокосовый ликер, чтобы было вкуснее. Подруги согласились — как рассказывает Татьяна, с ликером пить настойку «стало приятнее», и она выпила около трех рюмок.
Вскоре она заметила, что ее подругу Алену «сильно развезло — она была в эйфории, танцевала, веселилась». Татьяна удивилась. По ее словам, Алена обычно вела себя очень спокойно, при ней она никогда не танцевала и в целом мало пила. Но Татьяна решила: наверное, ее подруга просто расслабилась и хорошо проводит время.
Позже, как вспоминает Татьяна, к ней начал приставать незнакомый мужчина: он заговорил с ней, пытался трогать без спросу, вел себя агрессивно и утверждал, что работает в ФСБ. Девушка обратилась за помощью к охранникам, и мужчину вывели на улицу.
Дальше, по словам Татьяны, она почувствовала себя странно. Ей показалось, что с настойкой «что-то не так». Она вспоминает: «Это было не похоже на обычное алкогольное опьянение. И не только я это заметила. Девушка из бара, которую мы угостили, не могла даже встать» (у «Косы» есть скриншот переписки, где Татьяна обсуждает с девушкой недавний поход в бар, и та говорит, что «плоховато все помнит» и что около пяти утра она почувствовала себя странно, будто «не только пила». Эта девушка отказалась отвечать на вопросы «Косы»).
Ближе к шести утра, по словам Татьяны, с ней стал пытаться познакомиться охранник. Тогда она решила: пора ехать домой. Она говорит, что «долго со всеми прощалась», а когда пошла к выходу, кто-то схватил ее и потащил в туалет. Она считает, что это был тот самый охранник.
«Это видел фейсконтроль, видели другие посетители, — вспоминает она. — Но за меня никто не заступился. Меня затащили в кабинку и начали насиловать. Я пыталась сказать, что мне больно, что я не хочу, но получался только писк. В соседней кабинке при этом кто-то разговаривал и ржал».
Татьяна говорит, что в итоге ей удалось выбежать из кабинки. В холле туалета она отдышалась, а потом вышла в зал. По словам Татьяны, она не видела, как выходил напавший на нее мужчина, — он «испарился».
Она вышла на улицу и стала звонить Алене, но та не брала трубку. В итоге Татьяна вызвала такси и уехала ночевать в свою мастерскую.
С Аленой она встретилась лишь на следующий день. Подруга рассказала, что не знала о произошедшем. В ту ночь она ждала Татьяну на улице — но та не выходила. По рассказу Алены, она попыталась зайти обратно в бар, но ее не пустила охрана. И тут она почувствовала, что «сознание помутнело, а ноги стали ватными». Какой-то мужчина предложил подвезти ее до дома, но вместо этого привез в незнакомую квартиру и, как она говорит, попытался изнасиловать. У него «ничего не получилось», а Алена, по ее словам, через некоторое время пришла в себя и поехала домой.
«Почему не дала отпор?»
Из двух подруг разговаривать с «Косой» согласилась только Татьяна. Алена подтвердила, что была в ту ночь с баре с подругой, но добавить ничего не смогла — объяснила, что ей слишком трудно говорить о произошедшем и она хотела бы поскорее обо всем забыть. Ранее она рассказывала свою историю проекту «Не виновата». В интервью Алена сказала, что не собирается подавать заявление в полицию, потому что не верит, что «органы что-то сделают». Она лишь предположила: «Это может прибавить мне еще больше проблем».
Татьяна же решила, что нужно постараться добиться справедливости: рассказать обо всем публично, потребовать у администрации бара объяснений, написать заявление в полицию.
«Иначе я бы не смогла жить, — говорит она. — Это недопустимо, так нельзя пользоваться женщиной, не важно, в каком она состоянии, пьяная или трезвая».
Она рассказывает, что уже на следующий день отправилась в полицейский участок. Вместе с ней приехали несколько подруг, чтобы морально поддержать. По словам Татьяны, сначала полицейские осмотрели ее руки и не нашли следов насилия. Они стали спрашивать, почему она не сопротивлялась, и намекнули, что, возможно, изнасилования не было и все произошло по согласию. Также они сказали ей, что в таких ситуациях надо «вырываться и царапаться».
Дальше, как говорит Татьяна, ее проводили в кабинет к сотруднику, который представился «розыскником». «Он откровенно смеялся мне в лицо, — вспоминает она. — Говорил, что меня могут посадить за клевету». Также девушке запомнилось, что сотрудник полиции предлагал ей «подумать получше» — ведь накануне она была пьяна и якобы могла что-то «неправильно» запомнить.
Татьяна говорит, что он даже повысил на нее голос и несколько раз спросил: «Почему не дала отпор? Может, сама хотела?». Потом, как она рассказывает, ее проводили в здание районного отдела Cледственного комитета, которое располагается недалеко от полицейского отдела.
В итоге заявление «кое-как приняли», девушке назначили судмедэкспертизу. Она вспоминает, что гинеколог очень быстро провел осмотр, спросил, когда она лишилась девственности. Татьяна ответила, что еще в детстве — ее изнасиловал знакомый человек. Доктор предложил: «Давай напишем, что в 17 лет, а то его начнут искать». По словам девушки, она так устала, что не было сил даже спорить — и она согласилась.
В распоряжении «Косы» есть копия постановления, подписанного следователем СК, о назначении судебной медицинской экспертизы от 13 февраля. В документе говорится, что Татьяна обратилась в СК с сообщением об изнасиловании и по нему проводится проверка.
Как говорит юристка центра «Насилию.нет» Светлана Губенко, часто люди, которые пытаются сообщить в полицию о произошедшем насилии, сталкиваются с некорректным и уничижительным отношением. «Нередко полицейские ведут себя так не потому, что не верят пострадавшим, — объясняет Губенко. — А потому что не хотят принимать заявление. Ведь по нему придется работать, а результаты часто оказываются разочаровывающими. Шансов найти виновного в подобных ситуациях очень мало. А значит, вероятно, будет “висяк”».
Юристка добавляет: многие сотрудники полиции в России не имеют необходимых навыков для работы с пострадавшими от насилия. В обществе сильны мизогинные стереотипы и тенденции обвинять женщину в случившемся («неправильно себя вела», «была не так одета»). Поэтому сотрудники часто некорректно ведут себя с потерпевшими, и им не хватает понимания того, что человек пережил травмирующий опыт, а теперь снова испытывает стресс, обращаясь в полицию. Но многое зависит от конкретного сотрудника: есть и те, кто понимает, что в насилии виноват агрессор, и обращается с пострадавшими бережно и деликатно.
«Не шаталась, просто вышла»
После того, как подруги рассказали свою историю проекту «Не виновата», ее подхватили региональные медиа. Сотрудники бара дали интервью каналу Mash в Красноярске и рассказали свою версию событий.
«Они взяли бутылку настойки из нашего спецменю, — сказал один из сотрудников. — И начали отдыхать. После того, как они выпили одну бутылку, взяли вторую. После того, как они выпили половину второй бутылочки, они попросили добавить туда сиропа, потому что им не нравился вкус. Они начали задавать вопросы, как же делается настойка. То есть я им объяснил технологический процесс. После этого я ушел и в целом больше их не видел».
Также они показали две записи с уличной камеры. На одной записи, как утверждают сотрудники GetHigh, девушки прощаются: первая уходит «за ручку» с неким молодым человеком, а вторая остается в баре. На другой записи вторая девушка уезжает на такси.
«Девушка в показаниях написала, что, когда якобы ее изнасиловали в туалете, она вышла искать подругу и не могла ее найти, — сказал учредитель бара. — На видео видно, как она выходит из бара, садится в такси, уезжает. Абсолютно трезвая, не шаталась, просто вышла. В телефоне они вызвали с молодыми людьми такси и уехали».
На самом деле на отрывках видео, продемонстрированных Mash, не видно, чтобы кто-то уезжал на такси или уходил с кем-то «за ручку», а также непонятно, в какое время сделаны записи и что именно на них происходит. Видно лишь, что девушки поочередно выходят на улицу и разговаривают с людьми. О чем они говорят, в каком они состоянии — также непонятно.
Татьяна говорит, что видела эти ролики на Mash. «Но они ни о чем не говорят, — добавляет она. — То, что мы в течение ночи выходили на улицу, ничего не доказывает. Съемок изнутри бара так никто и не предоставил. А еще они показали кабинку туалета. Но это другая кабинка — в той, куда меня затащили, было зеркало».
В конце сюжета СМИ продемонстрировало скриншоты, на которых некая пользовательница телеграма — вероятно, посетительница клуба — рассказывает, что Татьяна «сама лезла на мужиков».
После публикации материала в телеграм-канале бара стали появляться издевательства и «шутки» над девушками. Некоторые пользователи писали, что якобы видели девушек в ту ночь. «Там одна очень вызывающе себя вела, чуть ли не раком на барной стойке стояла», — прокомментировал один из предполагаемых посетителей.
Другой пользователь заявил: «Люди, которые там присутствовали, видели поведение тех девушек. Девушка сама могла уделить внимание сотруднику этого бара, тем самым спровоцировать ситуацию. И большая вина именно в ней. Она была в алкогольном опьянении».
GetHigh накануне 8 марта — перед очередной вечеринкой «для девочек» — выложил пост: «Новое меню, что думаете?». На картинке были рюмки с настойками, коктейли под названием «Я не лизал» и «сЭКСИ», набор шотов «Забавная авантюра».
Руководительница психологической службы центра «Насилию.нет» Наира Парсаданян говорит, что насмешки и недоверие могут нанести большой урон психике человека, который пострадал от насилия. Настолько, что пострадавшая может сама перестать доверять себе и засомневаться в своей адекватности, задаться вопросами: «А вдруг я сама виновата? А было ли насилие?».
При этом пострадавшие и так практически всегда испытывают сильное чувство стыда. Стресс может привести к серьезным проблемам с самочувствием, самоизоляции, суицидальным мыслям.
Негативная реакция и насмешки со стороны окружающих вредят не только пострадавшей, но и другим людям. Например, тем, кто тоже столкнулся с насилием. Они видят, что пострадавшей не верят, насмехаются, и утверждаются в мысли, что и сами не могут получить поддержку и понимание. Кстати, это один из факторов, почему женщины, пострадавшие от насилия, часто не обращаются в полицию или медицинские учреждения и не делятся даже с близкими. Они боятся столкнуться именно с такой реакцией.
Насмешки над пострадавшими, оправдание агрессора — таким поведением общество в некотором смысле транслирует даже одобрение насилия. Это может повлиять не только на пострадавших, но и на тех, кто совершает насилие или потенциально может его совершить — они могут получить подкрепление, подтверждение, что насилие можно совершить без негативных последствий для себя.
«Добавить нечего»
Бар GetHigh открылся в Красноярске в 2022 году. В выписке из ЕГРЮЛ его учредителем значится Евгений Патин. Судя по информации на сайте InShaker, посвященном барной индустрии, раньше Патин работал барменом в заведении Bazzar в Казани. Именно он в материале издания Mash комментирует записи с наружных камер и говорит: «В полиции она давала одни показания, в группе, где выкладывали пост, — вообще другие показания, также по новостям — абсолютно другие показания. Везде ничего не сходится».
«Коса» пыталась связаться с Евгением или другими сотрудниками бара, но по телефону, указанному в соцсетях заведения, ответили, что все комментарии уже есть на странице GetHigh в инстаграме. «Больше сотрудникам добавить нечего, в ситуации разбираются следователи». По личному номеру Евгений также не ответил.
В аккаунте бара действительно после инцидента появилась сториз с его учредителем. На видео он говорил: «С самого утра мне поступает масса звонков, сообщений, комментариев о ситуации, которая произошла в баре GetHigh на прошлых выходных. Могу сказать, что уголовное дело заведено, ведется расследование».
Сейчас на странице бара в инстаграме нет ни этого обращения, ни каких-либо постов и комментариев, которые напоминали бы о случившемся. В телеграме у заведения более 600 подписчиков, в инстаграме — около двух тысяч.
Одна из подписчиц бара в инстаграме — Виктория — сказала «Косе», что на сервисе 2ГИС раньше было много плохих отзывов о заведении, но после инцидента в феврале сообщения исчезли.
Проект «Не виновата» приводит в своем посте несколько скриншотов с отзывами, которые теперь удалены. В одном отзыве девушка пишет, что охранник бара «с матами накинулся» на нее. Другая жалуется на «отвратительное поведение охранника» и добавляет, что тот позволил себе «оскорблять, выгонять, хватать девушек». Еще в одном скриншоте отзыва посетитель говорит, что стал «свидетелем неадекватного поведения охранника», который якобы «кидался и орал на девушку».
«Это не месть»
В марте стало известно, что Следственный комитет по Красноярскому краю не стал возбуждать уголовное дело об изнасиловании. Как пояснили в ведомстве, проверка показала, что для этого «нет достаточных оснований». Других комментариев ведомство не дало, сославшись на неприкосновенность частной жизни.
Через несколько дней бар GetHigh закрылся «на неопределенный срок» без объяснения причин. В соцсетях заведение объявило о проведении прощальной вечеринки и выложило гифку: «Он ушел, но обещал вернуться…».
Татьяна говорит, что об отказе в возбуждении дела узнала из новостей: ей не прислали никакого официального документа и ничего не сообщали о результатах экспертизы. По словам девушки, она хотела бы добиться справедливости — но «результатов экспертизы нет, ничего нет». Она рассказывает, что бесплатные адвокаты из некоммерческой организации, в которую она обращалась, не могут ей помочь, пока нет этих документов.
Татьяна думала добиваться результатов экспертизы и обращаться в прокуратуру. «Но я решила: раз уж они закрылись, не буду», — говорит она. Девушка рассказывает, что после случившегося ей и сейчас «больно и плохо». Она «долго плакала» и «винила себя», три месяца провела в полной апатии.
«Я читала ваши вопросы, и у меня вновь все вставало перед глазами, — сказала она корреспондентке “Косы”. — Хотелось умереть, исчезнуть, забыть и никогда не вспоминать».
Тем не менее Татьяна уверена: о том, что случилось, стоит рассказывать. «Это не месть, а желание привлечь внимание к проблеме, — говорит она. — Ведь точно так же любая женщина может стать объектом насилия».
Ирина Соколова
Юлия Дудкина