Это началось, когда бывший муж сказал, что я много ем
Беларусская фотохудожница Лина Вертинская столкнулась с расстройством пищевого поведения три года назад, когда была беременна. Она говорит, что питалась раз в день и сбросила 10 килограммов. Тем временем муж тайком от нее взял кредит, отношения развалились, и Лина осталась одна с грудным ребенком. Она рассказала «Косе» свою историю.
Подписывайтесь на «Косу» в телеграме, чтобы не пропускать новые тексты.
«Ты начала много кушать»
С 16 лет я все время была в отношениях и не умела подолгу оставаться одна. Когда мне был 21 год, меня неожиданно бросил парень, с которым мы были вместе два года. Просто однажды сказал: «Я тебя больше не люблю».
Для меня это стало потрясением. После месяца страданий я стала вступать в многочисленные неразборчивые связи. А потом устроилась подрабатывать мерчендайзером в строительный магазин и познакомилась с будущим мужем.
Мне казалось, что это человек, который мне подходит. Сейчас я понимаю: мне просто было очень плохо, и я пыталась заполнить внутреннюю пустоту. Поэтому начала отношения с тем, кто сам проявил ко мне интерес.
Уже после нескольких свиданий я предложила ему пожить у меня, а через семь месяцев мы поженились. Вскоре я забеременела. Теперь я осознаю, что все развивалось слишком быстро, — я толком не знала, за кого выхожу замуж.
Однажды на третьем месяце беременности я пришла домой после шоппинга с мамой и сделала себе ужин — тарелку салата из перца, помидоров и двух вареных яиц. Я мелко их порезала, поэтому казалось, что еды в тарелке больше, чем на самом деле.
Муж пришел на кухню и сказал: «Ого, что-то ты начала много кушать!». Не думаю, что он пытался меня обидеть или унизить — скорее просто ляпнул, не подумав. Я в ответ подошла к мусорному ведру и демонстративно выкинула половину еды. Муж даже не обратил внимания, но меня с того момента как будто переключило. Я стала питаться два раза в сутки и каждый день ходить в бассейн. Еду я теперь готовила только на пару — овощи или курицу. Мне было невкусно, но я считала, что это «правильная пища». Вес стал уходить.
Муж не замечал изменений в моей внешности и поведении. К тому моменту наши отношения сильно разладились. Мы жили в одной квартире, но редко пересекались. Друзья с беспокойством говорили, что я очень похудела, — но меня это только радовало. Если кто-то пытался намекнуть, что я сбросила слишком много, я могла отреагировать агрессивно. В целом в тот период я стала очень раздражительной.
Однажды на приеме у гинеколога во время взвешивания я решила, что вес уходит «недостаточно» быстро (при том, что во время беременности вес обычно набирают, а не теряют). Тогда я перешла на одноразовое питание. Ела только творог и киви.
От киви сильно крутило живот, но я закидывалась но-шпой и ехала в бассейн. Часто боль не проходила, и во время тренировки я просто ее терпела. Позже я заменила киви на яблоки. Творог всегда был обезжиренным. Я запивала его кофе, а иногда могла позволить себе какой-нибудь «правильный» батончик.
«Я потеряла контроль над собственной жизнью»
Тем временем проблемы в семье усугублялись. Муж работал на стройке, но не приносил домой зарплаты. На пятом месяце беременности мне пришлось обеспечивать нас обоих. В какой-то момент выяснилось, что он полгода брал у меня деньги, чтобы заплатить за коммуналку, но тратил их на что-то другое, — у нас копились неоплаченные счета. Вскрывались и другие обманы. Со временем я узнала, что муж периодически воровал из моего тайника с накоплениями, а еще взял кредит в банке и не оплачивал.
Было ощущение, что я окончательно потеряла контроль над собственной жизнью: мне приходилось работать за двоих, а муж обманывал меня и крал деньги. Рассказать кому-то о происходящем я не решалась: не хотелось признаваться, что я сделала неправильный выбор. Казалось, будто я расплачиваюсь за свою же ошибку. Видимо, моя диета стала способом почувствовать, что я еще хоть чем-то могу управлять, — своим телом.
Однажды, на седьмом или восьмом месяце беременности, мы с мужем сильно поссорились. Он с силой опрокинул сушилку для белья, а потом стал бросать другие вещи в квартире. Я никогда не видела его в такой ярости, поэтому сильно испугалась и вызвала милицию. Его задержали на сутки, а я за это время собрала его вещи и выставила в подъезд. Так мы перестали жить вместе.
Я плохо запомнила свои ощущения от того периода — в памяти остались только какие-то урывки. Помню, что хотела поскорее родить. Было ощущение, что полноценная семья у меня не сложилась, а жить с ребенком внутри невыносимо: я одна, любимого человека рядом нет, а физическое состояние все время причиняет дискомфорт.
Гинеколог замечала, что я теряю в весе. Но на все вопросы я отвечала, что питаюсь нормально, а похудела «из-за стресса». Конечно, сейчас свои действия в то время я расцениваю как неадекватные. Но я была одержима идеей похудеть и не мыслила критически.
«Смотри, какая у нас тут худая девочка лежит»
Беременность была не самой простой из-за короткой шейки матки и низкого расположения плода. Врачи беспокоились о моем здоровье и предлагали госпитализацию с 27-й недели. Говорили: «Ногой дернешь — [плод] выпадет». Но я трижды писала отказ. У меня ведь были съемки, бассейн — я не хотела лежать в больнице.
Живота у меня почти не было, и окружающие даже на поздних сроках не замечали, что я беременна. Помню, как на девятом месяце лежала в кресле на обследовании и врач пригласила лаборантку, чтобы показать: «Смотри, какая у нас тут худая девочка лежит». Было отвратительно неловко.
Я родила на две недели раньше ожидаемого срока. К тому моменту мой вес составлял 39 килограммов при росте 164 сантиметра. Схватки начались утром в день, когда я планировала очередной поход в бассейн и съемку. Я вызвала скорую, а пока она ехала, умудрилась выпить кофе и съесть глазированный сырок в перерывах между схватками — хотя есть во время них не полагается.
В роддоме врач увидела меня на носилках и спросила: «А что с девушкой, она пьяная?». Живот все еще был таким маленьким, что никто не понял, что меня привезли рожать.
Сами роды длились всего 10 минут. Для меня до сих пор большой вопрос, как я выжила, учитывая мое состояние. Раньше я не считала себя выносливым человеком — я ведь не занималась спортом, часто болела в детстве. Но оказалось, я очень сильная.
Когда у меня появилась дочка Надя, РПП на какое-то время отступило. Сразу после родов я сказала акушерам, что очень хочу есть. Мне принесли пшенную кашу, хлеб, небольшой кусочек сыра, молоко. Это был самый вкусный завтрак в моей жизни — я до сих пор помню, с какой радостью его ела.
Из роддома я написала близким: «Везите все, передавайте все». Мне как будто хотелось вновь попробовать всю еду в мире. Казалось, я забыла, какая она на вкус.
В палате мы с дочкой провели около двух недель — врачам нужно было понаблюдать за Надей, потому что она родилась раньше срока. Все это время я старалась есть рыбу и мясо, чтобы восстановиться, — из-за нехватки белка у меня были страшные отеки.
«Ты заслуживаешь этого»
Вскоре после возвращения домой я вновь стала контролировать свое питание. Не знаю, в какой момент это началось и почему. Я смотрела на себя в зеркало и говорила: «Ты заслуживаешь этого, ты так себя наказываешь». За что — непонятно. Казалось бы, мое тело выносило ребенка. Несмотря на все трудности, я родила быстро и без мучений. Но теперь вместо того, чтобы сказать организму спасибо и перестать над ним издеваться, я считала, что заслуживаю мучений. Мой рацион вновь стал очень скудным, и я похудела еще сильнее — до 33 килограммов.
Однажды я познакомилась с молодым человеком — у нас не было романтических отношений, мы просто часто гуляли с ним и Надей. В прошлом он страдал от анорексии и даже лежал в больнице. Он много рассказывал о своем опыте, пытался вытянуть меня из подобного состояния. Это помогало, но спустя несколько месяцев мы перестали общаться — и на какое-то время я снова «сорвалась».
Сейчас я опять пытаюсь прийти к нормальному питанию, сделать свой рацион более полноценным, не перебарщивать с тренировками. В последнее время я стала работать с психотерапевтом из центра расстройств пищевого поведения. Конечно, мое состояние все еще нестабильно, и мне страшно, что все может вернуться.
Последний год мой рацион состоит из одних и тех же продуктов. Мне страшно вводить что-то новое, потому что еда для меня связана с чувством контроля и безопасности. Если я все-таки решаюсь вместо привычной гречки приготовить овсянку, то для меня это — огромный шаг, стоящий больших усилий. Хотя со стороны может показаться обычным действием.
Сейчас я стараюсь не зацикливаться на идее полного выздоровления. Просто стремлюсь к тому, чтобы чувствовать себя лучше, испытывать положительные эмоции, насыщать дни событиями. Все, чего я хочу, — увидеть в зеркале свою искреннюю улыбку. Сейчас я знаю, что справляюсь.
Все, что я пережила за последние три года, отразилось на моем здоровье. Месячных у меня не было с того момента, как я забеременела. Сейчас я постоянно чувствую жажду и сухость во рту, много пью и часто хожу в туалет. Из-за этого у меня тяжесть и вздутие в животе.
За одну съемку длиной полтора часа я могу отойти в туалет три раза. А если нужно передвигаться по городу, приходится строить маршрут так, чтобы можно было куда-то зайти. Думаю, к 30 годам окажется, что есть и другие проблемы.
Где сейчас мой бывший муж — я не знаю, с ребенком он не общается. Понимаю, что и я не самая ответственная мать. Когда Надя только родилась, я даже не смогла сразу испытать к ней какие-то особенно теплые чувства.
Но я точно знаю, что не оставлю ее, всегда буду давать все, в чем бы она ни нуждалась. Мне кажется, к ней я отношусь добрее, чем к себе. Во всяком случае, я уверена, что она у меня не будет питаться один раз в день.
Записала Эмма Добролович
Фото на обложке предоставлено героиней