Как государство использует феминистскую риторику для достижения своих целей
Государство не раз совершало жесты, якобы показывающие заботу о женщинах и их правах. Это касается и современной России, и советской. Начиная с 1917 года, когда у женщин появилось избирательное право, правительство то предлагало освобождать их от «кухонного рабства», то расширяло список «разрешенных» профессий.
Гендерная исследовательница и СЕО Gender Equality Management Марина Ментусова объясняет, почему такие инициативы на самом деле никак не связаны с женскими правами и как государство десятилетиями использует «женский вопрос» для собственной выгоды.
Подписывайтесь на «Косу» в телеграме, чтобы не пропускать новые тексты!
Летом в Белгородской области появились рекламные баннеры с призывом к женщинам вступать в ряды самообороны. На первый взгляд они выглядят очень необычно. В слогане высмеивается гендерный стереотип («И кто теперь слабый пол?»). На фото — не молодые девушки в бикини, которых мы привыкли видеть на рекламных плакатах, а взрослая женщина в военной форме. Никакой сексуализации, никаких локонов и ресниц — только оружие и нашивка с буквой Z.
Кажется, это что-то новое для России — неужели государство перестало бороться с феминизмом и вместо этого использует фем-риторику в целях пропаганды? Но если заглянуть в учебники истории (старые, не те, что были переписаны), выясняется, что ничего нового не произошло. Государство использовало «женский вопрос» для достижения своих целей и во времена императорской России, и в советский период, и в постсоветскую эпоху.
Как это было в 1917 году?
Распространенный прием многих политиков в России — делать то, что им выгодно в данный момент, подавая это как общее благо. Так, традиционно власти не интересовались благополучием женщин и не пытались решать их проблемы. Но иногда каким-то чудом интересы политиков и женщин совпадали — и тогда было очень удобно объяснить те или иные решения заботой о женщинах.
Яркий пример — образование. До 1917 года у женщин в Российской империи было очень мало возможностей для учебы. Существовало несколько образовательных учреждений, но поступить в них могли только девушки из обеспеченных семей. Работать после обучения можно было нянечкой, учительницей или врачом. Пути в другие профессии для женщин были практически закрыты.
После революции 1917-го в РСФСР начали проводить мероприятия по массовой «ликвидации безграмотности». Особое внимание уделялось женскому образованию. В те годы появились газеты и журналы для женщин — например, «Коммунистка». В них публиковались письма читательниц о том, как они приобщились к грамоте. Для работниц и домохозяек проводились занятия и кружки. Примерно тогда же женщины стали получать доступ ко многим профессиям, которые раньше считались исключительно «мужскими».
С одной стороны — все это выглядит как забота нового правительства о женщинах. С другой — после войн начала XX века и революции, экономика в стране пошатнулась, а развитие промышленности замедлилось. Для наращивания темпов индустриализации нужны были дополнительные руки и дешевая рабочая сила. Так что, вероятно, массовая «ликвидация безграмотности» была продиктована не столько заботой о женщинах, сколько нуждами экономики.
Но откуда мы знаем, что это — вопрос сиюминутной выгоды, а не стратегическая забота о женщинах? На это нам указывает переменчивость и непостоянство политической воли. Когда нужны рабочие руки — женщин отправляют на производства и расширяют списки доступных профессий. Когда нужно улучшать демографию — женщин отправляют рожать и исполнять свое «главное женское предназначение».
История о том, как женщинам «подарили» права
Кстати, популярное мнение, будто бы советское правительство всячески поддерживало феминизм и наделило женщин избирательным правом — и вовсе миф. Это право женщины отвоевали себе сами.
9 января 1917 года в Петрограде россиянки вышли на акцию рабочих в годовщину Кровавого воскресенья, требуя «мира и хлеба». 23 февраля уже тысячи женщин протестовали и призывали работниц всего города выходить на улицы.
Лев Троцкий описывал эти события так: «Они смелее мужчин наступают на солдатскую цепь, хватаются руками за винтовки, умоляют, почти приказывают: «Отнимите ваши штыки, присоединяйтесь к нам»».
На следующий день бастовало уже около 200 тысяч работниц и рабочих, которые насильно снимали с работы штрейкбрехеров и прекратили движение трамвая. Именно так женский бунт привел к началу Февральской революции. Через неделю император отрекся от престола.
Но и на этом борьба женщин не закончилась. Вскоре после отречения императора стало ясно, что о вкладе женщин, как это часто бывает, забыли — и «женский вопрос» решать никто не собирается. 19 марта 1917 года 40 тысяч женщин вышли на демонстрацию, требуя избирательного права.
Они протестовали до вечера, пока первый министр-председатель Временного правительства России Георгий Львов не обещал, что всеобщее избирательное право будет предоставлено и женщинам. Женщины, у которых нам стоит поучиться целеустремленности, не остановились на пустых обещаниях. Через пару дней активистки принесли ему петицию, подписанную женскими организациями, с требованием предоставить женщинам право голоса на всех выборах.
Через месяц — 15 апреля 1917 года — вышло постановление, согласно которому все женщины старше 20 лет получили право голоса. После феноменального успеха этих митингов на женщин стали куда больше обращать внимания, а большевикам пришлось с ними считаться. Ведь когда оказалось, что женские движения могут быть мощной силой, стало очевидно: лучше с ними союзничать, чем наживать врагов в их лице.
Так что говорить, будто большевики подарили (!) женщинам все возможные права — это подмена понятий и результат попытки властей выдать усилия тысяч женщин за собственные заслуги.
Права понарошку
В 1918 году конституция РСФСР гарантировала женщинам равноправие, которым не могла похвастаться ни одна другая страна.
В ранние советские годы произошла декриминализация абортов, были созданы фабрики-кухни, прачечные и ясли-сады для освобождения женщин от бытового рабства. Их активно агитировали учиться и работать.
Но, судя по всему, и здесь создавалась лишь видимость эмансипации. Властям нужны были рабочие руки, а ясли и декриминализация абортов позволяли девушкам больше трудиться, не отвлекаясь на детей.
Тем временем во власти женщин практически не было. Продвигая идею «эмансипированной женщины», государство доверяло высокие партийные должности только мужчинам. Исключением была разве что Александра Коллонтай, однако и она занимала свой высокий пост всего один год. «Эмансипированная женщина» не должна была быть высокопоставленной начальницей — ей полагалось совмещать «обычную» работу и обязанности матери. В этом и заключалась вся «эмансипация».
Впрочем, и эти права у женщин существовали недолго. Принудительная коллективизация сельского хозяйства привела к голоду, смертность возросла. Кроме того, назревала война, и правительство озаботилось демографическими вопросами. Угадайте, за счет кого?
В 1936 году аборты были вновь криминализованы. Кроме того, началась серьезная госпропаганда со сдвигом в сторону «традиционных ценностей». Аборт изображался как угроза росту населения, а также как морально неприемлемый выбор, достойный публичного осуждения.
Так это и работает. Сегодня женщины нужны нам, чтобы добиться изменений — и мы вовсю поддерживаем ценности феминизма. А завтра начинаются демографические проблемы — и мы решаем их за счет женщин, навязываем им «традиционные ценности» и роль «хранительниц очага».
Женщины — защитницы, когда это выгодно
Все это можно увидеть и в военные периоды. Например, во времена Второй мировой войны. После вторжения нацистской Германии в СССР миллионы советских мужчин были призваны на фронт, и началась сильная нехватка рабочей силы.
Женщинам резко стали доступны профессии, в которые раньше их не пускали. Теперь они брали на себя роли трактористок, заводских рабочих, даже военных. Пропагандистские материалы транслировали образ сильной женщины, «Родины-матери», защитницы нации.
Казалось бы — вот оно, признание роли женщин, справедливость. Только вот после войны государство в очередной раз сменило риторику. Ведь теперь, на фоне нового демографического кризиса, кто-то должен был рожать детей.
После короткого феминистического всплеска военного времени страна вновь взяла курс на «традиционные ценности», а женщин прославляли за роль матерей и домашних хозяек. Именно тогда появилась «медаль материнства» — награда для многодетных женщин. Аборты же по-прежнему были криминализованы — запрет сняли лишь в 1955 году.
А что теперь?
В 2021 и 2022 годах список запрещенных для женщин профессий заметно сократился. Аборты, правда, все еще разрешены (непонятно, надолго ли), а в России есть даже Национальная стратегия в интересах женщин. Только что-то тут не так.
Начнем со стратегии в интересах женщин. Недавно Анастасия Швецова и Екатерина Зиброва провели исследование «Дискурс российского госфеминизма», а в рамках него провели контент-анализ главных документов, связанных с актуальной гендерной повесткой.
Анализ показал: доминирующие темы для государства при обсуждении женщин — семья и детство. Такие слова, как «дети», «семья», «материнство», «воспитание» чаще всего встречаются в официальной документации по вопросам женщин и характеризуют официальную гендерную повестку как ориентированную на сохранение и поддержание традиционных женских ролей.
Ситуация с репродуктивными правами выглядит также пессимистично. 15 декабря 2022 года Путин поручил правительству подготовить пакет мер для повышения рождаемости и увеличения продолжительности жизни в России. Попутно президент удивился, что дети в России стали рождаться реже.
Угадайте, о каких мерах тут же заговорили в правительстве? РПЦ традиционно призвала запретить аборты в частных клиниках и вывести их из ОМС без медпоказаний, некоторые депутаты поддержали идею запрета на аборт без согласия мужа, в октябре 2023 Минздрав приказал усилить контроль за препаратами для прерывания беременности. В декабре 2023 года Нижегородская область одобрила запрет абортов в частных клиниках, а депутаты Законодательного собрания этой области направляют в Госдуму проект о запрете абортов в частных клиниках по всей стране. С учётом того, что России грозит очередной антирекорд по естественной убыли населения, стоит ожидать традиционных мер по ограничению репродуктивных прав женщин.
Отношения России с «женским вопросом» всегда характеризуются цинизмом и сменой идеологического ветра. Во времена кризиса или достижения определенных государственных целей (например, быстрой индустриализации, замены мужчин на заводах или восстановления городов после войны) государство призывало женщин занять роли, выходящие за рамки традиционной женской сферы – их призывали строить, разрабатывать, исследовать, возглавлять или даже воевать.
Но как только непосредственные кризисы проходят и наступает демографический спад, происходит неминуемый возврат к традиционным гендерным нормам. Эти приливы и отливы всегда были вызваны государственными потребностями, а не последовательной приверженностью гендерному равенству. Женщина-мать, женщина-Родина, женщина-трудовая сила, но никак не женщина-равная, женщина-личность, женщина-власть.
Марина Ментусова